Окно в кухне в хрущевке: Декор окна на кухне в хрущевке (34 фото)

Содержание

Кухни в хрущевках с подоконником (69 фото)

Маленькие кухни со столом подоконником

Раковина у окна на кухне в хрущевке

Кухонный стол у окна в хрущевке

Кухонный гарнитур под окном в хрущевке

Кухня 6 метров

Подоконник столешница 5и 9 кухня

Кухня совмещенная с подоконником

Подоконник в интерьере кухни

Кухни для хрущевок 4 кв/м прямые стол и холодильник

Угловая кухня с подоконником столешницей

Кухня со столешницей под окном в панельном доме

Подоконник на кухне

Подоконник-столешница на кухне

Кухня с мойкой у окна в хрущевке

Кухонный гарнитур с подоконником

Подоконник-столешница на кухне в хрущевке

Угловая кухонная раковина в подоконнике

Окно на кухне в хрущевке

Подоконник на кухне в хрущевке

Кухня столешница подоконник хрущевка

Столешница в хрущевке

Кухонный стол с подоконником для маленькой кухни

Подоконник хрущевки

Необычное расположение кухонного гарнитура

Малогабаритные кухни с окном

Маленькие кухни после установки

Дизайн подоконника в хрущевке

Декор подоконника на кухне хрущевка

Холодильник у окна подоконник столешница

Окно кухня хрущевка

Переделка кухни в хрущевке

Столешница подоконник Размеры

Кухонный гарнитур со столешницей под окном

Жалюзи и столешница вместо подоконника

Подоконник-столешница на кухне в хрущевке

Столешница углом в маленькой хрущевке на кухне

Плинтус на кухню закругленный

Кухня в хрущевку с подоконником

Кухонный стол подоконник

Кухня 6 м2 с подоконником столешницей

Кухня под подоконник в хрущевке

Интерьер кухни 5м. кв с газовой колонкой155на2м

Кухонный гарнитур вдоль окна

Кухня на 5 квадратных метрах в хрущевке

Холодильник в хрущевку

Кухонный подоконник столешница

Угловая кухня маленькая к подоконнику

Шкаф над батареей в хрущевке

Подоконник-столешница на кухне в хрущевке

Кухня стол на подоконнике белая

Столешница вместо подоконника в комнате хрущевки

Стол-подоконник на маленькой кухне

Как обставить маленькую кухню в доме 504 серии

Кухня со столешницей у окна

Стол на кухне в хрущевке

Угловая кухня со столешницей под окном

Низкий подоконник на кухне в хрущевке

Кухня 5,5 квадратов с широкими подоконниками

Маленькая кухня подоконник столешница 2на3м

Столешница стол на кухне в хрущевке

Планировка кухни рабочая зона

Дизайн кухни 16кв с небольшим окном

Столешница под подоконник на кухне

Кухня 28 кв м дизайн

Кухня под подоконник нж

Малогабаритные кухни с окном

Шкаф под окном на кухне

Кухонный подоконник столешница

Зачем в хрущевках делали окно между ванной и кухней: 4 версии + правильная

Главная
Идеи для дома

Панельные дома, построенные в эпоху расселения горожан по отдельным квартирам, трудно назвать удобными. И всё же архитекторы думали о комфорте будущих жителей, проектируя отдельные элементы – например, окно между кухней и ванной. Зачем нужна эта деталь и как её преобразить – рассказываем в статье.

13/11/20200

Смотреть фотогалерею
… фото

Обеспечение безопасности
Источник света
Раскрытие пространства
Инсоляция
Как быть сегодня?

Как очистить ковер своими руками?Как вывести клопов из квартиры?

Обеспечение безопасности

Большинство домов хрущёвской эпохи снабжены газовыми колонками. Неосторожное обращение с ними и несвоевременный ремонт могут привести к взрыву. Существует версия, что в этом случае волна пройдёт через окошко и урон будет минимальным. Но на деле перегородки в панельных домах очень тонкие и при мощном взрыве маленькое окно под потолком никак не повлияет на последствия ударной волны.

Источник света

Во второй половине XX века люди испытывали гораздо больше бытовых трудностей, чем сейчас: из-за дефицита электроэнергии днём часто отключали свет. Окно служило дополнительным источником освещения.

Это актуально и сегодня: многие владельцы квартир с внутренним окошком, забегая на минутку в ванную комнату, не тянутся к выключателю и экономят энергию – света для кратковременного пребывания оказывается достаточно.

Раскрытие пространства

Поскольку хрущёвки не отличаются просторными санузлами, окошко позволяет слегка «разгрузить» тесную коробку ванной комнаты, что особенно актуально для людей, чувствующих дискомфорт в замкнутых помещениях. Некоторые жители хрущёвок нашли для себя дополнительные плюсы внутреннего окна:

«Из кухни сразу видно, есть ли кто-то в ванной».
«Если купаешься, можно выглянуть на кухню и посмотреть время на часах».
«В детстве мне очень нравилось это окошко из кухни в ванну, было какое-то ощущение, что ты со всеми».

Инсоляция

Как быть сегодня?

Мнения о целесообразности окна между санузлом и кухней разнятся. Кто-то чувствует себя неудобно, принимая ванну и беспокоясь о нарушении приватности, а кто-то считает окно полезным.

Некоторые жители квартир специально оставляют окно, чтобы во время несчастного случая к запертому изнутри человеку можно было пробраться, не выбивая дверь.

Если окошко вам не мешает, вместо старой рамы и стекла можно поставить стеклопакет – интерьер преобразится в лучшую сторону.

Другой вариант – заменить глухое окно на распашное: створка позволит проветривать ванную комнату, не открывая дверь, ведущую в узкий коридор.

Иногда владельцы квартир специально расширяют окно, создавая интересный декоративный элемент, облегчающий кухонную перегородку. Но если окно кажется лишним, есть простой способ обеспечить себе приватность – заклеить стекло витражной плёнкой (или вставить настоящий витраж).

Чтобы не лишать санузел света, но добавить ощущения уединённости, проём можно заложить стеклоблоками.

Также окно превращают в нишу с полкой, демонтируя старую раму и заштукатуривая внутреннюю поверхность стартовой шпаклёвкой. После выравнивания окошко облицовывают плиткой или мозаикой.

А чтобы избавиться от ненужного элемента, необходимо установить обрешётку в виде щита ДСП и штукатурной сетки, после чего заполнить проём цементным раствором.

Вместо ДСП можно использовать лист влагостойкого гипсокартона или фанеру.

Более капитальный, но и надёжным вариант – закладывание окна кирпичом: тогда на этот участок стены разрешается крепить что-то тяжёлое.

Несмотря на превалирующее мнение о нелепости окна между ванной и кухней, в своё время оно сослужило хорошую службу и до сих пор приносит владельцам пользу. Оставлять проём или зашивать его – каждый решает сам.

Теперь у нас есть Телеграм-канал!

Смотрите самые красивые идеи и полезные советы у себя в ленте

Оцените статью:

Рейтинг: 4/5
Оценок: 62

Никсон и Хрущев устраивают «кухонные дебаты» в Москве, 24 июля 1959 года

Вице-президент Ричард Никсон и премьер-министр СССР Никита Хрущев (слева в центре) обсуждают перед выставкой кухни на американской выставке в московском парке Сокольники 24 июля 1959 года. АП Фото

В этот день в 1959 году вице-президент Ричард Никсон и советский лидер Никита Хрущев вступили в жаркую дискуссию о достоинствах капитализма и коммунизма во время церемонии открытия Американской национальной выставки в Москве. Противостояние, ставшее культовым событием холодной войны, произошло на образцовой американской кухне, оборудованной для ярмарки.

Для этого мероприятия американские экспоненты построили целый дом, напичканный трудосберегающими устройствами. «Этот дом, — сказал Никсон, — можно купить за 14 000 долларов (около 92 000 долларов в текущих ценах), и большинство американцев [ветеранов Второй мировой войны] могут купить дом в диапазоне от 10 000 до 15 000 долларов. Позвольте мне привести вам пример, который вы можете оценить. Наши металлурги, как вы знаете, сейчас бастуют. Но купить этот дом мог любой сталевар. Они зарабатывают 3 доллара в час. Этот дом стоит около 100 долларов в месяц, чтобы купить его по контракту на 25-30 лет».

«У нас есть сталевары и крестьяне, которые могут позволить себе потратить 14 тысяч долларов на дом», — возразил Хрущев. «Ваши американские дома строятся только на 20 лет, поэтому строители могут в конце концов продать новые дома. Строим прочно. Мы строим для наших детей и внуков».

Со своей стороны, Хрущев также сказал, что русские уделяют больше внимания вещам, имеющим значение, а не роскоши. В сатирическом духе он спросил Никсона, существует ли машина, которая «кладет еду в рот и проталкивает ее вниз».

В какой-то момент их дебатов вице-президент-республиканец сказал советскому лидеру: «Я ценю вашу красноречивость и энергичность». Хрущев ответил: «Энергичный отличается от мудрого». На что Никсон сказал: «Если бы вы были в нашем сенате, мы бы назвали вас флибустьером». Вы все говорите и никому не давайте говорить… Для нас самое главное разнообразие, право выбора, тот факт, что у нас есть 1000 строителей, строящих 1000 разных домов. У нас нет ни одного решения, принятого наверху одним государственным чиновником».

Уильям Сэфайр, работавший в то время нью-йоркским публицистом в фирме, нанятой дизайнером кухни, заметил Хрущева и Никсона, идущих поблизости, и соблазнил их остановиться у образцовой кухни, где он сфотографировал их обмен. Сэфайр стал спичрайтером в Белом доме Никсона, а затем обозревателем New York Times.

Хрущев выразил сомнение в том, что Никсон выполнит свое обещание, что часть выступления советского лидера в их дебатах будет переведена на английский язык и транслируется в Соединенных Штатах. Так получилось, что 25 июля три американских телеканала полностью транслировали дебаты; два дня спустя его также показали по ночному московскому телевидению, хотя реплики Никсона были переведены лишь частично.

ИСТОЧНИК: «ПО ТЕЛЕВИДЕНИЮ ИДУТ ДЕБАТЫ ИЗ-ЗА СОВЕТСКОГО ПРОТЕСТА», РИЧАРД ШЕПАРД, NEW YORK TIMES, ИЮЛЬ

Рубрика:
Россия,
Коммунизм,
Холодная война,
Никита Хрущев,
Этот день в политике,
СССР,
Капитализм,
Ричард Никсон

Хрущев посещает Америку — Комедия ошибок времен холодной войны, действие II — Ассоциация дипломатических исследований и обучения

В сентябре 1959 года советский лидер Никита Хрущев посетил Соединенные Штаты с беспрецедентной поездкой доброй воли, которая длилась несколько дней, тысячи миль и была освещена огромным корпусом прессы. В отличие от хорошо спланированных туров и остановок кампании, которые являются обычными в наши дни, этот визит был серией промахов и фиаско, которые заставили людей критиковать некомпетентность Государственного департамента. И все же хаос первого этапа путешествия, подробно описанный в акте I, не идет ни в какое сравнение с тем, что должно было произойти в Сан-Франциско и Айове.

Во втором акте хрущевская комедия ошибок времен холодной войны продолжается катастрофическими столкновениями с прессой и невольным хозяином, чья раздражительность привела к кукурузной битве на ферме Гарст. Ричард Таунсенд Дэвис, который был неотъемлемым участником поездки, описывает множество проблем «ужасной неудачи» в PR.

Сюда можно попасть на «кухонные дебаты» Хрущева с вице-президентом Ричардом Никсоном. Читайте другие Моменты о России/СССР. Чтобы взглянуть на современные визиты, загляните за кулисы визита POTUS.

«Это катастрофа»

В: Когда вы все это затеяли, был ли у вас прецедент? Приземлился ли кто-нибудь с такой большой свитой в этой стране до этого времени?

ДЭВИС: Нет, прецедентов не было. Конечно, были важные официальные визиты, но ни один из них не вызвал такого интереса и не стал таким громким медийным событием. Конечно, ничего подобного не было до Второй мировой войны, да и вообще до Хрущева. Поэтому мы действительно не знали, как с этим справиться. У нас было мало опыта.

Результатом взрыва Хрущева в тот вечер в Лос-Анджелесе было то, что он действительно получил нас там, где хотел, и, по сути, были написаны истории о том, насколько неумелыми были и остаются правительство США и Государственный департамент в решении этой проблемы. человек, и это было довольно точно.

Итак, на следующий день мы поехали в Сан-Франциско на поезде. Причина, по которой он поехал на поезде, заключалась в том, что он должен был увидеть авиабазу Ванденберг, где располагались ракеты раннего поколения — это были Юпитеры? — и их было видно из окна поезда.

Итак, идея была — и это довольно упрощенно — идея заключалась в том, что мы пройдем туда, и эти ракеты будут подняты… они будут подняты, и он увидит их, и он скажет: «О , милостивый, эти люди сильны, я лучше посмотрю». На самом деле мы были гораздо более [сильными]. Они были далеко, далеко позади, у них не было ничего подобного.

Ну, на самом деле, когда мы проходили мимо базы ВВС Ванденберг, Хрущев поставил себе целью давать интервью нескольким корреспондентам, сидящим спиной к окну, через которое видна база ВВС Ванденберг, и он никогда не смотрел в окно.

На самом деле один из корреспондентов сказал: «О, господин премьер-министр, мы проезжаем базу ВВС Ванденберг». А Хрущев сказал: «Да? Так?» Знаете, что-то в этом роде. Он взял за правило не смотреть на ракеты. Я имею в виду, что для него было довольно очевидно, о чем идет речь.

В Сан-Франциско — не помню. Вещь превратилась в туман в моей голове. Если нам удавалось спать по два-три часа в сутки, нам везло — нам, представителям прессы, — потому что мы не спали с корреспондентами, пока они не устроились, потом ложились спать, и тогда дело шло о сумки в коридоре в четыре утра, а внизу быть готовым погрузиться в машины и автобусы в 4:30, потому что пресс-партия вылетела на час раньше самолета, в котором ехал Хрущев, так что он уже будет на земле раньше он приехал и ушел тоже на час раньше, когда он ушел с места — мы ушли на час раньше него.

Итак, мы были в пути задолго до всех и поднялись позже всех, и хотя, оглядываясь назад, я был довольно молодым парнем и обладал довольно хорошей выносливостью, после двух или трех дней этого, наряду с напряженностью, вызванной общением с этими сотнями не только недовольных, но и разгневанных корреспондентов, они злились, потому что утверждали, или некоторые из них утверждали, что Джо Рип только дает своим друзьям возможность стать членами пула.

В: Это правда?

ДЭВИС: Я действительно не знаю, было ли это правдой. У меня были другие дела, у меня были другие обязанности, но люди, которых я хорошо знал в пресс-корпусе, подходили ко мне в абсолютной ярости, до такой степени, что, наконец, в Де-Мойне [знаменитый обозреватель] Скотти Рестон схватил меня и сказал: «Это катастрофа», и я сказал: «Ну, с этой точки зрения мне это тоже кажется довольно катастрофическим».

На следующий день у него была большая история, основанная в значительной степени на том, что я сказал, и я сказал, что это катастрофа, потому что Джим Хагерти — я не виню этого парня — переложил ответственность на Линка Уайта, и Линк Уайт передал его Джо Рипу.

На грани истерии в Де-Мойне

К тому времени Хрущев уже был в США четыре или пять дней, а может и больше, потому что он приехал, он провел выходные с президентом Эйзенхауэром в Кэмп-Дэвиде , а затем, насколько я помню, он вернулся туда в конце своего визита. Так что это были уже четыре или пять дней с очень, очень небольшим количеством сна и попытками позаботиться обо всех деталях, о которых не позаботились заранее. Это было просто одно бедствие за другим.

Что сломало нам спину в Де-Мойне, так это то, что группа прессы прибыла туда примерно в 6 часов утра. Хрущев должен был прибыть в семь или восемь или около того, а те, кто в бассейне, остались в аэропорту встречать он, и все остальные отправились в Де-Мойн, и мы пошли в отель, где были забронированы наши номера, только для того, чтобы обнаружить, что там проходит какой-то фермерский съезд, что фермеры проводят свою последнюю сессию, которая утро, и что они не выйдут из своих комнат до полудня — это было расчетное время — и мы не сможем заселиться тогда, пока комнаты не будут убраны, так что это была перспектива двух или трех часов ночи. «часа пополудни, прежде чем эти люди, которые были мертвы, смогли [пробраться в свои комнаты].

Все мы были [пауза]. Мы крутили все 12 цилиндров целыми днями, и все, чего они хотели, это забраться в свои комнаты и полежать, пока не произойдет первое событие — я не помню, когда это было, около полудня — и принять душ и побриться, а возможности сделать это не было.

Там был полковник Национальной гвардии Айовы. Имя мужчины не помню. Вы знаете, что-то, что меня заводит в этой стране… у этого парня не было никаких обязательств или ответственности, но он выступил так красиво. Я имею в виду, что вы находите людей, которые вступают в брешь. У этого человека была своя роль, но довольно второстепенная: он должен был следить за тем, чтобы оборудование в аэропорту было доступно. Ну, на самом деле он сделал так много.

Прежде всего я сказал: «Вы знаете, это невозможно, полковник. Здесь нет комнат, и эти ребята собираются сожрать меня заживо; мы должны найти для них комнаты.

Он пошел в торговую палату Де-Мойна и сказал: пойдем со мной. Мы перешли улицу и подошли к Торговой палате Де-Мойна, и эти люди сказали: «У нас есть список пансионов и людей, которые примут постояльцев». И мы за час раздали этих ребят и сказали: «Хорошо, вы идете на такую-то улицу, номер такой-то, и там есть дама, у которой две кровати, и вы можете заселиться туда и приходи сегодня к трем часам дня, и мы найдем для тебя номер в гостинице.

Полковнику удалось где-то получить комнату и организовать пресс-центр за пару часов с помощью Des Moines Register или Tribune — газеты Des Moines. Я имею в виду, что он сделал все, и, откровенно говоря, мы ему ничем не помогли, все мы были на грани истерики, мы были просто в полном замешательстве.

Так или иначе, этот Полковник, чье имя я забыл, является одним из невоспетых героев, и я никогда не забуду этого парня, пока живу. Мы пробыли там меньше 36 часов, возможно, но он был А-1. Ну, приехал Хрущев, и, как я уже сказал, первое мероприятие было каким-то гражданским обедом, я не знаю, что это было. Затем мы отправились на ферму Гарста, которая находилась в 120 милях от Де-Мойна…

Ферма Гарста — «Скоро случится следующая катастрофа»

Мы поехали на автобусе… Это была долгая поездка на автобусе, но там, в Айове, она разбита на эти кварталы….

Впечатляющее государство, а если смотреть с точки зрения русских — потому что у них одного нет, так это каких-то приличных дорог, а тут государство, все государство или хотя бы вся пахотная часть состояние, это всего лишь одна сетка — вы смотрите на нее с воздуха — дорог. Каждый квартал — не знаю, сколько это десятин — окружен: там будут главные щебневые дороги, а там — вот эти очень хорошие, отличные грунтовые дороги, разделяющие кварталы, и можно проехать куда угодно в стране трактором или колесной машиной, чего не сделаешь в большинстве европейских стран, а тем более в Советском Союзе. Так что это было чрезвычайно впечатляюще.

Гарст — Розуэлл Гарст — был в Советском Союзе несколько раз, пытаясь заинтересовать не Хрущева — потому что я не знаю, видел ли он когда-нибудь Хрущева раньше; может быть, у него было, но я не знаю, но министерство сельского хозяйства, в выращивании кукурузы, маиса.

Сам Гарст был не только выращивателем кукурузы, но и селекционером семенной кукурузы, и своего рода генетиком, и у него была собственная компания, которая выращивала и продавала семенную кукурузу, и у него был особый сорт, который, как он думал, будет хорошо продаваться — Я не знаю. Он был очень предприимчивым человеком; у него и его сыновей была прекрасная ферма и потрясающая семенная компания.

Итак, он пригласил всех на ферму, но, как и все остальные, он не рассчитывал на эту абсолютную толпу, в буквальном смысле, из 250 или 300 диких корреспондентов.

Я не могу вспомнить название деревушки, рядом с которой находится ферма Гарста, но единственное, что там было приготовлено, чтобы накормить корреспондентов, касалось женщин из местного церковного капитула, которые готовили несколько, я бы сказал, довольно скудных бутербродов. , которые они продавали по довольно высоким ценам, что-то вроде доллара за бутерброд, что в те времена за кусок колбасы между двумя кусочками Солнечного хлеба считалось даже людьми, которые были на расходных счетах, немного крутым, знаете ли, и 25 центов за бутылку кока-колы, которая в большинстве мест стоила никель. И особенно там, на этом маленьком перекрестке в Айове, он казался крутым, так что это был еще один повод для жалоб.

Я где-то пропустил автобус. Я всегда пропускал автобус. Всегда был кто-то, кто оставил свою сумку дома, и это было просто одно за другим. Мне ни разу не удалось попасть в пресс-автобус, но везде — опять же я говорю об этих американцах, которые просто чертовски впечатляют вас.

Этот полковник из Национальной гвардии ВВС Айовы — он был летчиком — связался с военнослужащим штата Айова, у которого была красивая машина последней модели — я не знаю, какая это была — вся с сиренами, мигалками и вещи, и он сказал: «Послушайте, мистер Дэвис, это очень важно, он должен догнать пресс-автобус».

Никогда в жизни я так не ездил. Этот парень включал сирену, и мы мчались со скоростью 110 миль в час по этим красивым, прямым шоссе Айовы, и объезжая повороты со скоростью 80 миль в час на двух колесах по этим грунтовым дорогам между кварталами, пытаясь найти пресс-автобус, и мы, наконец, догнали пресс-автобус, как только он подъехал к ферме Гарста. Так что можно было и не торопиться, спешить было некуда. (смеется)

Я даже не знал, куда иду, но шел такой тонкой гранью, что не знаю почему, но почему-то казалось таким важным, чтобы я догнал пресс-автобус. Причина, по которой это было так важно, заключалась, как мне казалось, в том, что вот-вот должна произойти следующая катастрофа, и я должен быть там. Я не мог предотвратить это, но, по крайней мере, если бы я был там, я бы знал, что происходит. (смех)

Великая кукурузная битва на ферме Гарст — «Они не могут прийти на мою территорию»

Итак, мы добрались до фермы Гарст, и Розуэлл Гарст был потрясен. Он сказал: «Боже, никто не сказал мне, что ты собираешься привести всех этих корреспондентов».

И я сказал: «Ну и дела, мистер Гарст, вы знаете, мистер Хрущев довольно известен и…»

А он сказал (кричит): «Ну, они не могут прийти на мою территорию», говорит он. .

Я сказал (от души смеется) Гарст…»

В этот момент у меня случилась истерика, и я сказал: «Мистер. Гарст, ты им скажи, я им не скажу. Вы говорите им. Лучше скажи что-нибудь».

Он сказал: «Хорошо, я вытащу сюда собак».

Я сказал: «А теперь, мистер Гарст, теперь действительно, пожалуйста. Здесь Скотти Рестон и Боб Консидайн, и теперь твое имя будет не Гарст, а Мад.

И Роджер Мадд [из CBS News] был в поездке. Вокруг были самые разные люди.

Во всяком случае, с дурной любезностью — и я его не виню — он сказал: «Мне они не нужны, они затопчут мою кукурузу».

Я сказал: «Ну, наверное, будут, но…»

Вот Хрущев и спустился в эту силосную яму. Это был новый метод, который Гарст изобрел для приготовления силоса: они выдалбливали склон на склоне, выкапывали его экскаватором или бульдозером, а затем шла непрерывная лента, по которой початки кукурузы попадали туда, и эти кукурузные початки початки были навалены — кукуруза была сухая, я думаю, она была высушена — и затем они бросили ее в какую-то машину, которая обдирала зерна, а затем она рубила початки на силос.

Там была большая дыра, и туда посыпались початки. Если бы кто-нибудь пробрался туда — а я боялся, что кто-нибудь мог бы, — среди силоса оказался бы какой-нибудь репортер АП.

Но тут все эти ребята столпились вокруг этой ямы, которая только что выкопана из земли, не было никаких распорок и прочего, и мы пытались их отгородить от ее стенок. И это была знаменитая сцена, где Розуэлл Гарст начал бросать кукурузные початки в корреспондентов.

В: Я никогда этого не знал.

ДЭВИС: О да, это была отличная сцена, и Никита присоединился к ней, знаете ли. Он думал, что все это было очень весело. (смех)

В: Но Гарст был серьезен?

ДЭВИС: О, да, он был зол, он сказал: «НАЗАД!» И он был совершенно прав – это было опасно. Если бы земля провалилась, кто-нибудь мог бы сломать ногу, и на него могли бы подать в суд. не знаю, что ли….

Но все это было довольно весело. Оглядываясь назад, это было весело. В то время, когда там были все эти люди из Госдепартамента, это было так: Фой Колер как бы возглавлял группу Госдепартамента и консультировал Генри Кэбота Лоджа.

Но к тому времени этот бродячий цирк с тремя аренами устоялся до уровня того, что я бы назвал рутинной катастрофой. Я имею в виду, что что-то шло не так каждый день, но к тому времени мы все ожидали, что что-то пойдет не так. И, наконец, мы вернулись.

«Визит был ужасным провалом»

Но по всей линии постоянно ходили истории о катастрофах и о том, как плохо с этим справились. Вы знаете, как ведет себя пресса, когда доходит до чего-то подобного. Это было расценено как скандал, и это был скандал, безусловно.

Итак, когда мы вернулись в Вашингтон, я был так взбешен всей этой чертовой затеей, что написал служебную записку — сейчас не могу вспомнить, кому я ее написал, может быть, Фою Колеру [помощнику госсекретаря по европейским делам который позже был послом в СССР во время кубинского ракетного кризиса] , который как бы отвечал за это, может быть, это было кому-то другому, — жаловался, мол, черт возьми, можно было бы уладить это лучше.

И это могло бы быть, если бы чуть больше планирования, чуть больше предусмотрительности и немного лучшей организации. Но Джо Рип в первый же день просто опустил руки и сказал, что никто из нас ничего не может с этим поделать, и даже не пытался.

Ну, я не знаю, вы должны записать это под заголовком «Образование», но с точки зрения тех политических целей, которые, как мы надеялись, могут быть достигнуты — произвести впечатление на Хрущева этой страной — его визит был ужасный провал, потому что он и его советники сообразили — им удалось одержать верх почти с самого начала, и они никогда не отказывались от этого преимущества.

Так что все это было для меня уроком некомпетентности или [отсутствия предвидения] [заинтересованных лиц].

Вы действительно должны планировать эти вещи очень, очень тщательно; у вас должен быть кто-то явно ответственный; никто не отвечал за все это … Нужно было очень тщательно подумать о том, куда он пошел, и разработать пути, чтобы пресса не доминировала над всем, как она это делала, и не мешала и не обращала его в ничто а медийное событие. Ну, так много для всего этого.