Содержание
«Здесь люди не могут жить» Что на самом деле творилось на съемках легендарного «Квартирного вопроса»: Дом: Среда обитания: Lenta.ru
В 2021 году исполнилось 20 лет «Квартирному вопросу» — самой популярной на российском телевидении программе о ремонте. В свое время команду передачи мечтали заманить в свои квартиры миллионы семей — участникам, пускавшим телевизионщиков в спальни, гостиные и кухни, не только бесплатно делали ремонт, но и дарили мебель и технику от известных производителей. Абсолютное большинство было довольно работой декораторов и архитекторов или просто хорошо скрывало свои эмоции. Вокруг программы то и дело возникали слухи — якобы за переделку брали плату, реакции участников на работу ремонтников переснимали по многу раз, а попасть в передачу можно было только по знакомству или, опять же, за деньги. Неидеальный ремонт — в материале «Ленты.ру».
Как все начиналось
Сегодня «Квартирный вопрос» зачастую вспоминается как нечто из 90-х, но на самом деле программа была запущена на НТВ в 2001-м и выходит по сей день.
Изначально ведущей планировали сделать Марию Шахову — супругу одного из журналистов телеканала Евгения Киселева (в настоящее время он проживает на Украине, работает на телеканале «Украина 24»). Шахова впоследствии стала ведущей схожих программ — «Дачники» и «Фазенда», за «Дачников» ей даже дали премию «Тэфи» в 2002 году.
Наталья Мальцева, которая в итоге стала лицом «Квартирного вопроса» на долгие годы, участвовала в готовящемся проекте как шеф-редактор
Весной 2001-го отсняли пилотный выпуск программы, а спустя примерно месяц НТВ перешел под контроль «Газпром-Медиа». Киселев и большая часть ушедших с «четвертой кнопки» сотрудников начали работать на ТВ-6. Ушла и Шахова, а Мальцева стала первой ведущей «Квартирного вопроса». «Формат выстроился сразу , когда я снимала пилот, мне было совершенно понятно, что я делаю, — рассказывала ведущая в интервью Вячеславу Манучарову в 2019 году. — Обаяла прораба, какого-то бывшего кавээнщика, мне нужно было, чтобы он сделал ремонт. Мы нашли героев — это были мои друзья, и мы у них переделали гостиную.
Самое главное — я не знала, что изобретаю велосипед. На самом деле в мире же куча таких форматов. А я не знала, я думала, мы что-то такое сделали… Не было возможности подсматривать».
Наталья Мальцева
Кадр: ЭМПАТИЯ МАНУЧИ / YouTube
По словам самой Мальцевой, она хотела «сделать что-то про интерьер» и осталась на НТВ, потому что не могла оставить «Квартирный вопрос». За 20 лет у программы неоднократно менялись ведущие, но Мальцева вела ее дольше всех — с 2001-го по 2014-й. Теперь она руководит продюсерским центром, который делает передачу. У «Вопроса» было и есть множество аналогов — «Школа ремонта», «Дачный ответ» (эту программу делает тот же продюсерский центр), «Чистая работа», «Ремонт по-честному», «Идеальный ремонт», «Это моя комната», «Битва дизайнеров» и другие, но детище Мальцевой остается популярным по сей день.
Неидеальный ремонт
Редкий ремонт обходится без конфликтов той или иной степени серьезности, но «Квартирному вопросу» удалось стать программой о почти идеальных дизайнерах, ремонтниках и хозяевах жилья.
Мальцева смогла вспомнить только два случая, когда участники передачи были явно недовольны переделкой. «Ну, бывало, чисто технически что-то доделывали после, поправляли, переставляли. Мы очень добросовестные», — заявила она. «Есть исполнение, есть дизайн. Дизайн — вы соглашаетесь на эксперимент, если приходите к нам в программу. Мы даже стараемся как-то иногда провоцировать. Например, героиня говорит — «только не красное». И тогда хочется ей показать, что вы не понимаете, как это может быть. Но не назло, по-доброму», — пояснила она.
Мы нашли героев — это были мои друзья, и мы у них переделали гостиную. Самое главное — я не знала, что изобретаю велосипед. На самом деле в мире же куча таких форматов
Наталья Мальцеваруководитель продюсерского центра «Переделка ТВ»
Усилия ремонтников щедро критиковали сами зрители у экранов своих телевизоров — в начале 2000-х не было YouTube, и оставлять едкие комментарии было негде. Раздражение в первую очередь вызывало обилие рекламы в каждом выпуске.
Продакт-плейсмент в «Квартирном вопросе» играл главенствующую роль. Почти все материалы и весь реквизит, которым пользовались герои, был брендированным, а в конце программы участников еще и одаривали подарками от спонсоров. Многие зрители тут же констатировали, что «бесплатно не бывает», следовательно, с героев берут деньги, или же в программу попадают по блату. Никаких подтверждений этим подозрениям за десятилетия существования «Квартирного вопроса» не нашлось.
Плохих отзывов о ремонте от телевизионщиков — единицы. Якобы одной из участниц не понравились ковер и тумба в переделанной гостиной. «Прибитая к стене тумба с рисунком из зеленых сперматозоидов через месяц благополучно отвалилась сама, — пожаловалась женщина. — Сложнее оказалось с ковром, который был намертво приклеен к полу, и нормально почистить его не удавалось».
Другие участники жаловались на некачественную мебель и на некоторые непрактичные технические решения: так, одной героине мойкой заблокировали окно на кухне, другой сделали «неправильный» пол, третьей установили дешевый китайский стеклопакет.
В 2011 году Мальцева в эфире программы «Большая разница» на Первом канале призналась, что герои не всегда довольны ремонтом, «но у нас люди вежливые и благодарные, всегда скрывают». «По глазам, правда, видно», — отметила она, добавив, что и сама порой не согласна с решениями дизайнеров.
Ляпнули уверенно
Самый громкий скандал вокруг «Квартирного вопроса» инициировала актриса Ирина Муравьева — легендарная Людмила из фильма «Москва слезам не верит», советовавшая своей подруге «ляпать уверенно». Карма настигла артистку почти через три десятка лет после выхода кинокартины: дизайнер «ляпнула» на ее кухне так, что Муравьева не смогла сдержать отрицательных эмоций.
Переделывать просторную кухню-столовую в московской квартире актрисы и ее супруга, режиссера Леонида Эйдлина, позвали декоратора Викторию Кручинину. Изначально она планировала «тактично вписать» свои идеи в антикварное жилище Муравьевой, но что-то пошло не так
В ходе ремонта кухню выложили изразцами, установили дверь, сделанную из алюминия и матового стекла, столешницу из искусственного камня, холодильник, новую мойку, посудомоечную машину, варочную панель, духовой шкаф и искусственный камин, встроенный в огромную псевдопечь (на самом деле за ее фасадами спрятали шкафы для хранения посуды).
«Мы хотели, чтобы эта комната была больше столовой, чем кухней. Так и получилось», — констатировала Мальцева по окончании ремонта. «Кухня получилась гламурная, в то же время торжественная, самый главный эффект, которого мне хотелось достигнуть — не пафосность, а какая-то такая теплая нежность», — пояснила дизайнер.
Пришедшая на приемку проекта Муравьева высказала другое мнение. «Ощущение, что маленькая комнатка стала. Была огромная, большая, стала маленькая», — посетовала актриса. В ответ на предложение мужа разложить вещи на новой кухне, она заявила, что «поедет назад, откуда явилась». «Мне здесь страшно находиться», — подчеркнула Муравьева. Она раскритиковала фальшивую печь и назвала обновленную кухню «домом лесника». «У меня такое ощущение, что здесь люди не могут жить — в этих камнях, в этой пещере, в скале этой», — отрезала артистка.
«Можно ли вот так на старости лет резко менять людям обстановку? Вдруг однажды я приду сюда и начну плакать. Я не узнаю, где я нахожусь.
Прощай, старая жизнь», — заявила расстроенная Муравьева. Сгладить ситуацию попробовал ее супруг, отметив, что ему многое нравится. Но и он изначально был шокирован обстановкой. «Что это такое? Я все ждал, только не этого», — поделился он, переступив порог кухни.
На карьере декоратора Кручининой скандал в «Квартирном вопросе», похоже, никак не отразился. Сегодня она возглавляет собственное архитектурно-дизайнерское бюро, активно ведет страницу в Instagram. В ее портфолио множество реализованных работ, на сайте — никаких упоминаний неудачного опыта с Муравьевой.
Нездоровый сон
Второй провальный (с точки зрения героев) ремонт сделали семье Качаловых в 2016 году. Евгений и Тамара, поклонники группы «Ария», хотели спальню в готическом стиле. Исполнить их мечту взялся архитектор Борис Денисюк. Проект он показал ведущей, и он никаких вопросов не вызвал. «Это больше похоже на гостиничный номер для рок-звезды», — предупредил эксперт. В итоге в спальне оборудовали открытую гардеробную, сделали перегородку из пескоцементных блоков, установили черные радиаторы, черные окна, огромный телевизор, два зеркала.
Стены, где прежде висел типичный «бабушкин» ковер, оклеили темными обоями.
Хозяевам ремонт не понравился, и скрывать этого ради «гладких» кадров они не стали. «Очень неожиданно», — заявила пара, едва зайдя в спальню. «А можно найти этого человека (дизайнера — прим. «Ленты.ру») и в глаза ему посмотреть? Вот он чем слушал, объясните, пожалуйста», — потребовал Евгений. Он отметил, что декоратор понятия не имеет, что такое эргономика (наука о приспособлении пространства под физические и психические особенности человека), и тут же отломал один из выключателей света.
«Все квадратное, ничего округлого, много хрома, которого мы не просили. Ну, офис. Это не спальня. Это вообще не то, что мы просили», — подчеркнул хозяин. Его супруга на приемке в основном тактично молчала и посмеивалась. «Я даже не знаю, что сказать. Ну, я думала, что если какой-то гардероб, то он должен быть закрыт, я не вижу дизайнерской мысли», — скромно пояснила она.
«Полная безвкусица»
Сегодняшний «Квартирный вопрос» совершенно нескандален — герои всегда довольны ремонтом.
Зато яд на результаты трудов дизайнеров теперь активно льют в интернете. «Креативненько, конечно, не для всех» и «с таким же успехом можно жить в подворотне» — далеко не самые острые высказывания критиков в YouTube, где регулярно публикуют выпуски передачи.
Материалы по теме:
«Каждые выходные смотрю передачу, подчеркивая для себя интересные дизайны. Но в этом выпуске ощущение, что в доме культуры подростки сделали притон», — написал один из интернет-критиков под выпуском о переделке гостиной.
«Страшное подземелье! Хочется вырваться на свет божий», — оценил другой критик ремонт в спальне, выполненный в черно-коричневых тонах. «Непонятно, то ли наши дизайнеры все поголовно дальтоники, то ли нас целенаправленно приучают к депрессивным цветам», — согласился еще один зритель.
«Полная безвкусица, дизайнеры убогие, таких не берут в космонавты!», «Дизайн кошмар, три дебила — это сила», «Кошмар, да и только! Чем больше дизайнеров — тем фиговей результат», «Это провал, просто ужасно, надо все переделать», «Жаль хозяев», «Скажите, они специально делают такие ужасные проекты?», «Испоганили», «Это тихий ужас» — такие отзывы заслужила переделка в гостиной, задуманная тремя женщинами-декораторами совместно.
В «Квартирном вопросе» на критиков из сети никак не реагируют и, несмотря на явно обострившийся из-за пандемии запрос на правду, сохраняют исключительно позитивный настрой передачи. Там всегда хеппи-энд и никаких гвоздей. То ли дизайнерам волшебным образом всегда удается угадать предпочтения героев, то ли создатели программы действительно вычищают «неправильные» реакции: благосклонность крупных рекламодателей дороже хайпа. Невзирая на всю критику, «Квартирный вопрос» остается популярным на протяжении двух десятков лет. Россияне по-прежнему с интересом смотрят на преображения чужого жилья и грезят о том, как команда телевизионных ремонтников приходит и к ним домой, — это и есть лучший индикатор качества передачи.
Неудачный выпуск «Квартирного вопроса»
Жизнь
30 Июл 2019
У всех бывают свои провалы. Дизайнеры — не исключение. В некоторых выпусках передачи «Квартирный вопрос» интерьерных дел мастера создают спорные проекты.
Но один проект не приглянулся почти никому из зрителей.
Изо всех комментариев под этой серией не наберется и десяти положительных. Редко когда зрители бывают столь единодушны. Что же так не понравилось народу?
В этот раз в объективы телевизионщиков попала необычная семья, состоящая из актеров театра и художников. Пожилые супруги проживают с дочерью и ее мужем в четырехкомнатной квартире.
Жилище также оказалось довольно нетипичным: дом построили в 1907 году, и планировка помещений не самая оптимальная.
Основной проблемой, которую хотели решить герои выпуска, была тесная кухня. Семья планировала объединить ее с одной из комнат, о чём и сообщили ведущей «Квартирного вопроса».
Также хозяева пожелали, чтобы новый интерьер был уютным и выполнен в теплых тонах.
Проектом переделки занялась дизайнер Татьяна Бо. Вот что получилось после трех месяцев напряженного ремонта.
Цветовая гамма новой кухни-гостиной никого не оставила равнодушным. Большинство зрителей сошлись во мнении, что интерьер получился слишком депрессивным и похожим на обычный подъезд.
Кто-то же отметил, что стены гостиной напоминают кабинет следователя НКВД либо коммуналку.
Также многие отметили, что диван расположен перпендикулярно телевизору, поэтому шикарную плазму хозяева будут вынуждены смотреть вполоборота либо сидя на мягкой тумбе у подоконника.
Кухня тоже мало кому пришлась по душе. Но стоит отметить, что тут тусклые стены удачно разбавили ярким напольным узором.
Еще пользователи Сети раскритиковали ненужные открытые полки над раковиной.
В реальном быту такое решение только собирает пыль, а посуду туда не сложишь.
В целом можно подметить, что дизайнер во многом пошел вразрез с пожеланиями хозяев. Вместо полноценного объединения двух комнат между кухней и гостиной сделали перегородку, а из-за цвета стен и отсутствия занавесок комнаты получились неуютными.
Да и заметно увеличить пространство комнат также не удалось.
Герои выпуска также не продемонстрировали бурного восторга. Реакция хозяев оказалась довольно сдержанной. Видимо, и они не оценили дизайнерских решений «Квартирного вопроса».
Ранее мы рассказывали о том, как блогер Лена Миро раскритиковала инвалида, появившегося на выпуске программы «Квартирный вопрос».
Также узнай, как мастера из «Квартирного вопроса» испортили кухню Ирине Муравьевой.
Поделиться
квартира неудачи переделка ремонт телешоу
Автор статьи
Даниил Островский
В своих статьях всегда старается тщательно изучить вопрос и рассказать о нём максимально понятным языком.
Даниил с завидной увлеченностью пишет на самые разные темы, но особую слабость питает к истории. Неплохо разбирается в кинематографе и литературе, а еще жить не может без хорошей музыки в наушниках. Его статьи всегда лаконичны и легко читаются, поэтому тебе точно понравится.
3 крайне неудачных проекта государственного жилья в мире: что не следует делать
Финансируемое государством государственное жилье началось с общей мечты: покончить с жизнью в трущобах с безопасным доступным жильем. Вместо этого большинство этих проектов стали синонимом городской бедности и преступности.
Обычно мы изучаем только успешные проекты государственного жилья, но не менее, если не более важно, изучать и неудачные проекты, чтобы не повторять тех же ошибок в наших проектах. Проверьте 3 совершенно неудачных проекта государственного жилья в мире знать Что не делать.
Содержание
3 совершенно неудачных проекта государственного жилья
1.
Общественное жилье Cabrini-Green, Чикаго
Cabrini-Green был муниципальным жилым комплексом, расположенным рядом с огнедышащим газоперерабатывающим заводом, из-за которого он получил прозвище «адская дыра»! Он положил начало нескольким рядным домам и в конечном итоге имел восемь 15-этажных башен, занимающих площадь 283 280 м 9 .0017 2 . Всего в гигантском комплексе было 3 607 квартир, в которых проживало более 15 000 жителей.
Предоставлено CHA
Правительство отдавало приоритет беднейшим слоям населения, в том числе матерям-одиночкам и бездомным, для доступа к жилью. Проект был символом надежды на смягчение жизни в трущобах, но вскоре сам превратился в многоэтажные трущобы. Меры по снижению затрат, принятые во время строительства, привели к быстрому износу.
Хотя первоначальными жителями были итальянские семьи (которые населяли эту землю раньше), позже жилье стало исключительно черным. Из-за расовых предубеждений в Чикаго в то время в средствах на содержание было отказано, и ухудшение состояния усугублялось.
Мусорные баки стали переполняться, и никто не хотел ничего исправлять. Все виды социальных болезней мгновенно распространились по всему комплексу. Банды захватили общественные места, а торговцы наркотиками начали охотиться на молодежь. Все больше жильцов стали бояться покидать свои дома. Преступность еще больше возросла: работающие жители стали безработными, поскольку близлежащие фабрики закрылись.
С тех пор «Кабрини-Грин» добился большего количества криминальных условий для бедняков, чем любой из жилищных проектов Чикаго.
«Виртуальная зона боевых действий, место, где маленьких мальчиков расстреливали по дороге в школу, а маленьких девочек подвергали сексуальному насилию и оставляли мертвыми на лестничных клетках» – USA Today
Наконец, в конце 90-х правительство издало приказы о сносе этих публичных жилых домов и установило новую программу. Последние многоэтажки были снесены в 2011 году, но мы до сих пор не знаем, сдержало ли жилищное управление свое обещание найти новое жилье для жильцов.
- Предоставлено ЦДХ
- Предоставлено ЦДХ
- Предоставлено ЦДХ
- Предоставлено ЦДХ
2. Общественное жилье Прюитт-Айго, Сент-Луис
Если вы когда-нибудь подумаете о вертикальном размещении бездомных беженцев, ваши критики воспользуются Прюитт-Айгоу, чтобы победить вас. После Второй мировой войны бездомное население резко возросло по всей территории США. В частности, в крупном городе Сент-Луис быстро росло количество трущоб. Поэтому правительство решило финансировать массовое производство государственного жилья, чтобы вызволить людей из нечеловеческих условий. Вместо того чтобы уничтожать гетто, Прюитт-Айгоу стал ареной для городской преступности.
Предоставлено Минору Ямасаки
Японско-американский архитектор Минору Ямасаки впервые предложил комплекс зданий разной этажности, но администрация государственного жилищного строительства возражала против его ценообразования и настаивала на строительстве однородных башен для снижения затрат.
Таким образом, они возвели 33 расово обособленных 11-этажных многоэтажек на 230 000 м 2 очищенных от городской ткани. Эти общественные жилые дома казались совершенно чуждыми окружающим низменным зданиям.
Ограниченный бюджет привел к низкому качеству строительства и дешевой сантехнике. Тем не менее, проект, казалось, предлагал все предметы роскоши, которых не хватало в трущобах: электричество, водопровод, зеленые насаждения и т. д. В течение десятилетия Прюитт-Айгоу населяли только бедные чернокожие жильцы. После этого проект стало трудно поддерживать. Обогреватели, туалеты, мусоросжигательные заводы, электричество — все начало работать со сбоями. Правительство не помогало, а народу было все равно.
К середине 60-х уровень преступности резко вырос, а условия жизни ухудшились. Лифты с пропущенными остановками останавливались каждые 3 этажа, что давало лестничным клеткам возможность грабить жителей, когда они перемещались между этажами лифта. Однажды из зданий раздалось громкое эхо, когда неисправная сантехника сломалась, и все неочищенные нечистоты вылились на стены и пол коридора.
Это событие ознаменовало собой главный призыв к сносу.
В 1976 году муниципалитет снес жилье в прямом эфире СМИ. После этого Чарльз Дженкс, историк архитектуры, расценил гибель Прюитта Айго как неспособность архитектуры решить социальные проблемы.
- Предоставлено Минору Ямасаки
- Предоставлено Минору Ямасаки
- Предоставлено Минору Ямасаки
- Предоставлено Минору Ямасаки
- Предоставлено Минору Ямасаки
- Предоставлено Минору Ямасаки
3. Розовые дома, Нью-Йорк, Бруклин
Если вы хотите, чтобы вас застрелили, посетите Розовые дома! Розовые дома, также известные как «розовые», представляют собой кирпичные башни вокруг бетонных дорожек. Это 22 восьмиэтажных дома на 1500 квартир. Если не считать розового оборудования в заброшенных общественных местах и розовых вывесок Жилищного управления Нью-Йорка, проект жилья бесцветный.
Предоставлено NYCHA
Проект изолирован от городской ткани и, следовательно, полностью игнорируется городом. Работают только патрульные и повара в близлежащих ресторанах. Эрл Греггс, который живет на 3 rd этаж, раскрывает степень небрежности, которой страдает жилищный проект:
«Работа не будет сделана, пока кого-нибудь не убьют».
Это утверждение как нельзя более верно для места, где никто не пытался починить лампочку, пока офицер не застрелил человека на неосвещенной лестнице. Жители были тронуты этой стрельбой, но не шокированы; они годами жаловались на условия.
Темные лестничные клетки и запущенные условия создают благодатную почву для роста преступности, и именно это и произошло. Более того, постоянное наличие винтовок и огнестрельного оружия создает опасную обстановку как для жителей, так и для офицеров. Лестничные клетки — самые небезопасные места в этом проекте государственного жилья, но их невозможно избежать из-за регулярно неисправных лифтов.
Вдобавок камеры слежения ставят не там, где они нужнее всего, т. е. там, где тусуются наркоторговцы и бомжи.
В 2005 году банда под названием «Команда розовых домов» прославилась тем, что грабила ювелирные магазины и сбрасывала сильно избитые тела вдоль скоростной автомагистрали. В результате жители стали очень бояться выходить вечером из дома. Мусор скапливается перед жильем быстрее, чем его можно убрать, из-за чего по всему комплексу стоит сильный запах. Розовые дома не сносятся и продолжают сеять дальше ужасы.
- Предоставлено NYCHA
- Предоставлено NYCHA
- Предоставлено NYCHA
- Предоставлено NYCHA
Чему мы учимся?
Эти события заставили людей отказаться от мысли, что архитектура может уменьшить бедность. Все могло закончиться не так, как закончилось, если бы архитекторы разумно использовали бюджет и планировали техническое обслуживание.
Мы должны стараться создавать такие проекты с одобрением пользователей в соответствии с их потребностями, чтобы они могли найти настоящий дом в этих структурах. Хорошим примером является подход Аравены «Полдома». Архитекторы также должны рассмотреть возможность строительства государственного жилья в центре города, чтобы создать более безопасную среду. Наконец, высотное строительство всегда было плохим подходом к проектам государственного жилья. Оставайтесь на низком уровне, люди!
Неудачный эксперимент Америки в области государственного жилья
Инфраструктурный пакет президента Байдена на сумму почти 2 триллиона долларов требует удвоить расходы на государственное жилье. Проекты находятся в аварийном состоянии, как справедливо отмечается в плане, с «критическими проблемами безопасности жизни» и «неизбежной опасностью для жителей». Байден предлагает инвестировать 40 миллиардов долларов в их очистку и озеленение.
Это примерно в 14 раз превышает текущие капитальные расходы федерального правительства на государственные жилищные агентства, и, вероятно, это только начало.
Лидер большинства в Сенате Чак Шумер требует не менее 80 миллиардов долларов в фонды государственного жилищного строительства. Но зачем останавливаться на достигнутом: сенатор Берни Сандерс и член палаты представителей Александрия Окасио-Кортез присоединились к другим прогрессивным активистам, призывающим к Новому зеленому курсу для государственного жилья стоимостью 172 миллиарда долларов — или 230 000 долларов за единицу — для модернизации государственного жилья с целью повышения энергоэффективности и энергоэффективности. дайте зеленый свет новым проектам.
Является ли государственное жилье действительно доступным жильем, которое нам нужно? Этот вопрос важен для 2,2 миллиона жителей более чем 1,1 миллиона единиц государственного жилья, находящихся в ведении более 3000 государственных жилищных агентств по всей стране.
Жилищная повестка администрации Байдена представляет собой возможность — не переделывать государственное жилье, а переосмыслить, в первую очередь, была ли это хорошей идеей, и рассмотреть политику, которая дает семьям с низким доходом те виды выбора, которыми давно пользуются более обеспеченные американцы. .
Плохие условия
Concordia Place Квартиры в бедном районе Ривердейл в Чикаго кажутся почти идиллическими, окруженными широкими зелеными лужайками и построенными с аккуратной покатой крышей. Инспекторы Департамента жилищного строительства и городского развития, похоже, согласились со своим последним визитом, присвоив комплексу государственного жилья 94 балла, что намного выше проходного балла в 60. Возможно, инспекторы пропустили плесень или мышиный помет. «Вы можете слышать, как они ночью ползают по стенам», — сказал один арендатор о грызунах. «Мы не должны так жить», — сказал другой жилец. Сенаторы штата Иллинойс Дик Дурбин и Тэмми Дакворт, похоже, согласны с этим, написав в письме HUD от марта 2021 года, что «никто не должен подвергаться проживанию в условиях, о которых сообщают жители жилого комплекса Concordia Place».
То, с чем сталкиваются жильцы государственного жилья в Чикаго, следует рассматривать не как отклонение от нормы, а скорее как шокирующую норму, когда правительству, выступающему в роли арендодателя последней инстанции, сходит с рук поведение, за которое частный домовладелец может оказаться в тюрьме. Почти 10 процентов государственных объектов, недавно проинспектированных HUD, получили неудовлетворительные оценки, и, согласно анализу HUD 2010 года, вероятно, гораздо больше почти не прошедших проверку, что намного выше, чем для частных объектов. Даже когда HUD сертифицирует жилье как приличное, безопасное и санитарное — как того требует федеральный закон с 1937 — позже часто выясняется, что это не так, как слишком хорошо знают жители Конкордия Плейс. Инспекторы HUD часто ставили проходные оценки государственным жилым комплексам, в которых были обнаружены явные признаки токсичной плесени, асбеста и свинцовой краски, или где неочищенные сточные воды регулярно скапливались, а котлы печей выходили из строя в самый разгар зимы.
Уже в 1950-х годах в государственном жилье возникали проблемы с обслуживанием. К 1960-м годам арендная плата с бедных арендаторов часто не соответствовала затратам на управление или техническое обслуживание. Время — и нужда — не скрасили эту картину. Сегодня в Филадельфии арендная плата с арендаторов покрывает всего 6 процентов бюджета жилищного управления. И неудивительно: типичное домохозяйство в государственном жилье имеет годовой доход всего 14 444 доллара при минимальной арендной плате 50 долларов в месяц. Реальность такова, что очень доступное жилье невозможно поддерживать или поддерживать только за счет арендной платы, что невозможно требует постоянно растущего уровня федеральных субсидий во времени и президентских администрациях.
Еще в 2009 году эксперты хвастались тем, что в Нью-Йорке «одно из лучших жилищных управлений в стране». По правде говоря, арендаторы квартир Управления жилищного строительства Нью-Йорка (NYCHA) слишком часто жили в ужасных условиях, и именно они подали иск в 2018 году, утверждая, что агентство «не смогло обеспечить арендаторов теплом и горячей водой, защитить жителей от свинца, привлекать арендаторов к разработке политики и нанимать жителей, как того требует федеральный закон».
В июне того же года, после того как председатель NYCHA подала в отставку на фоне тщательного изучения недостатков агентства, федеральные прокуроры подали собственную жалобу на администрацию за «нарушение основных правил охраны здоровья и безопасности» и воздействие на детей свинцовой краской. NYCHA быстро признало эти утверждения правдивыми и согласилось на надзор со стороны федерального наблюдателя. Тем не менее, один критик назвал эту меру «эквивалентом прибивания бруса два на четыре к разрушающемуся зданию».
NYCHA вряд ли одинок. В 2013 году Управление государственного жилищного строительства Балтимора выплатило многомиллионную компенсацию жителям, использующим свинцовую краску; По оценкам HUD, более 62 000 единиц государственного жилья по всей стране требуют очистки от свинца. И проблемы на этом не заканчиваются: гораздо больше жильцов страдают от нехватки тепла и горячей воды или страдают от проблем со здоровьем из-за плесени. Жители государственного жилья Бостона, например, с большей вероятностью сообщали о плохом здоровье, чем окружающее население или аналогичные жители, обнаруженные в негосударственном жилье, а дети, живущие в комплексах NYCHA, в два раза чаще страдают астмой, чем их одноклассники в частном жилье.
.
Поддерживаемые правительством гетто
Жилой комплекс Techwood Homes в Атланте, построенный в 1935 году как первый федеральный проект государственного жилья в Америке, выселил сотни чернокожих семей, переселив их в район, где живут только белые. Самые ранние жилые комплексы NYCHA, построенные с нуля, также были разделены по расовому признаку: один в Гарлеме для чернокожих арендаторов, а другой в Вильямсбурге (Бруклин) для белых; только в 1964 году городское жилищное управление прекратило практику выделения квартир для белых жильцов. Ричард Ротштейн, автор книги 9 2017 г.0195 Цвет закона описывает эти жилищные программы эпохи Нового курса как «систему сегрегации, спонсируемую государством».
Techwood, ранний пример государственного жилья, построенного в Атланте, Джорджия.
(Библиотека Конгресса)
Расистские корни государственного жилья на этом не закончились. В течение десятилетий, последовавших за Второй мировой войной, чернокожих с низким доходом постоянно отправляли в городские жилищные проекты вдали от белых кварталов, не говоря уже о рабочих местах, возможностях и других формах социальной поддержки.
Из более чем 10 000 единиц государственного жилья, построенных в Чикаго в 19С 54 по 1967 год все, кроме 63, были построены в бедных и расово сегрегированных районах. Даже несмотря на то, что HUD открыто «продвигает расовую и экономическую интеграцию» после принятия Закона о справедливом жилищном обеспечении 1968 года, жители государственного жилья оставались в значительной степени изолированными; переписные участки, содержащие такие единицы, имеют средний уровень бедности 33 процента и 61 процент небелого населения, при этом чернокожие жители живут в гораздо худших условиях, чем белые жители.
Слишком большая часть современного государственного жилья несет в себе наследие того, что поколения оказались в ловушке бедности. Семьи обречены быть арендаторами, а не собственниками, упуская не только возможность увеличить капитал, но и получать собственный доход от аренды, и мало что делая для устранения расового разрыва в уровне благосостояния. Как только они оказываются изолированными в жилье с низким доходом, жители теряют стимулы к тому, чтобы преуспеть в жизни или переехать в лучшее жилье.
Что еще хуже, государственное жилье слишком часто размещается дальше от рабочих мест и общественного транспорта, что приводит к еще более глубокой экономической и социальной изоляции. Разделяя одинаково бедных и представителей меньшинств в этих общественных единицах, такие проекты равносильны сохранению поддерживаемых правительством гетто.
Safe and Equitable Choices
Социальное жилье в этой стране постоянно находится в аварийном состоянии, плохо управляется и активно вредит благополучию арендаторов, при этом мало что делая для интеграции жителей в их экономику или общество. Это связано не только с отсутствием финансирования, но и с неизбежными недостатками самого государственного жилья, которое лишает американцев безопасного и справедливого выбора жилья. Вместо того, чтобы, скажем, тратить почти четверть миллиона долларов на единицу жилья на «зеленые» схемы государственного жилья, почему бы не полностью профинансировать жилищные ваучеры Америки?
Гораздо больше американских домохозяйств в настоящее время имеют право на получение жилищной помощи, чем получают ее, и даже многие нынешние жители государственного жилья предпочли бы ваучер, чем свое текущее жилье, если бы у них был выбор.
Каждый, кто имеет право на жилищный ваучер, должен его получить. Превращение жилищной помощи в право, основанное на доходах, даст возможность объединить 160 различных программ жилищной помощи федерального правительства под одной крышей — HUD — и перенаправить арендаторам с низким доходом многие из субсидий, уже предоставленных на строительство жилья для малоимущих и богатых. домовладельцы. Такие ваучеры можно даже превратить в прямые денежные пособия, чтобы противостоять дискриминации, как предложила Эмили Гамильтон из Mercatus Center.
Успешное превращение жилищной помощи в помощь арендаторам послужит гораздо большему количеству американцев с низким доходом, чем просто решение проблем нашего существующего государственного жилищного фонда. Для этого потребуется ослабление искусственных регулятивных барьеров в сфере строительства частного жилья для удовлетворения этого спроса, о чем справедливо говорит инфраструктурный план Байдена. В сочетании с более свободными правилами землепользования американцы получат еще больший выбор более доступного жилья.
В нынешнем виде даже HUD с трудом строит: 1,2 миллиарда долларов, которые с 2016 года пошли в национальный жилищный трастовый фонд, позволили построить всего 521 новую квартиру.
Конечно, многие американцы по-прежнему будут зависеть от государственного жилья, и их не следует заставлять терпеть ужасные условия жизни. Вот почему текущие ремонтные работы, проводимые местными жилищными властями, должны использовать частную экспертизу и реабилитационные фонды Демонстрационной программы помощи в аренде жилья эпохи Обамы, а жильцы проектов, которые не подлежат ремонту, должны получать ваучеры на защиту арендаторов. Федеральное правительство могло бы даже заблокировать средства, которые местные жилищные органы уже получают на государственное жилье, и передать контроль самим городам.
Какова бы ни была вина Вашингтона и его присваивателей, реальность государственного жилья по всей Америке — это мечта социального инженера, превратившаяся в кошмар по замыслу. Хотя нет никакой гарантии, что непосредственная помощь людям в приобретении достойного жилья улучшит их жизнь в одночасье, мы, безусловно, поступили бы лучше, чем продолжали бы этот кошмар.