Я архитектор я так вижу: «Я архитектор , я так вижу!»

«Я архитектор, я так вижу»

Что представляют обычные люди, когда видят здание? «Интересно, кто архитектор?», — думают в большинстве случаев они. Но в профессиональной — строительной — среде архитекторов порой не уважают, считая их не совсем компетентными, слишком творческими, «парящими» в многообразии форм и стилей. А так ли это? Чтобы разобраться с этими вопросами, а еще узнать, каково работать архитектором, решено было обратиться к прекрасному.


А точнее, к прекрасной, спортивной и вдумчивой девушке родом из Португалии: Мариане Кабугейре Кустодио дос Сантос.


UNO: начало


— Здравствуйте, Мариана. Очень приятно видеть вас среди наших спикеров. Работников архитектурного бюро Zaha Hadid мы еще не интервьюировали.


— Привет! Думаю, вам повезло, у меня большой опыт. Начну, пожалуй, с предыстории. Итак, мне 32, я из Лиссабона. Там я начала свой длинный академический путь. Первая школа дизайна, в которую я пошла, была особенна тем, что в ней пропагандировали модернизм, все эти брутальные постройки шестидесятых-семидесятых годов. Приступив к обучению, я поняла, что освоить дизайн, который развивался начиная с 90-х, здесь не вый­дет. Пошла дальше. Нужно было найти способ объяснить свои идеи и видение насчет формы построек. Форма, знаете ли, так же важна, как и функциональное назначение! Именно с помощью формы объект интегрируется в городскую среду, сообщается с местной культурой. А с современными материалами и способами строительства просто грех не играть с очертаниями зданий.


— Звучит убедительно.


— Ха, если бы еще с преподавателями было так же просто. Сначала пришлось потратить шесть лет упорной учебы, потом еще два года работать больше, чем остальные. Мой магистерский проект должен был стать кульминацией, я его проектировала очень в своем духе. Предложила на защите вариант нового строительства в старом центре Лиссабона. Но он вызвал у учителей как положительную, так и негативную реакцию. Дело в том, что историческое сердце города чтут, словно реликвию, и скорее отреставрируют что-то, чем создадут свежее, принципиально иное. Так что предложенные перемены пришлись в основном не по вкусу. Я успокаивала себя тем, что противоречия возникают у людей только в отношении действительно необычной работы, но по факту была расстроена. И как строили в Португалии дурацкие дома-коробки, созданные словно неотесанным мужиком, так, похоже, и будут строить. Что ж, пусть делают это без меня, подумала я, пришло время двигаться дальше! Туда, где технологии, к людям, которые исследуют возможности архдизайна.


Поискала поствузовские курсы, нашла архитектурную ассоциацию в Лондоне (Architectural Association School of Architecture, AA — старейшая образовательная организация в Великобритании и одна из самых конкурентоспособных в мире — прим.ред.) И-и-и… попала в точку!


— Неплохой выбор! Там же училась и сама Заха Хадид.


— Ага! Я там будто сразу оказалась «своей», решила поступать. Из 300 конкурсантов выбрали чуть больше 30, в том числе меня. Словами не передать, что я предвкушала. Ведь на курсе, который возглавлял на данный момент директор ZHA Патрик Шумахер, объясняли именно то, к чему душа лежала: исследование архитектуры (факультет, на котором обучалась Мариана, называется DRL, Design&Research Laboratory — прим. ред.), программу Maya, которая сейчас повсеместно помогает сотням архитекторов создавать интересные работы. Ну, это я вам уже с высоты опыта говорю, тогда, конечно, и понятия не имела, что это за «майя» и с чем ее едят. Изучала с нуля. Отмечу, что было архисложно даже в школе такого уровня, год выдался максимально интенсивным. Поэтому, когда я уже стала работать — а из учеников курса Zaha Hadid Architects нередко выбирали себе специалистов, я не стала исключением — недавно решила организовать в DRL нацеленный именно на эту программу образовательный онлайн-курс. Чтобы рассказывать подрастающим профессионалам многое, до чего когда-то додумалась сама. Люблю быть полезной, а им точно мои советы пригодятся.



А, кстати, помимо Maya, в школе показали и основы работы в интерфейсе Rhino, Grasshopper и других электронных помощников. Отчасти я стала программистом.


 


DOS: арх-контент


— А чем именно вы занимаетесь в компании?


— По завершении курса меня рекомендовали в Competition Cluster — департамент, отвечающий за проработку проектных предложений, которые затем поступают от нашей компании на конкурс. Говорили, что у меня хорошо получается разрабатывать облик зданий, их концепт. Занимаюсь этим, получается, четыре года. И большую часть времени работала над аэропортами — как раз пару лет назад в мире начался аэропортовый «бум», ZHA заявляла о себе в рамках строительства воздушных гаваней в Индии (Мумбаи), Австралии (Сидней). С индийским портом, ставшим моим «первенцем», считаю, справилась отлично. Для начинающего. К слову, делать подобные транспортные сооружения классно потому, что в них присутствует множество структурных элементов. Кропотливая работа для архитектора, скрупулезная. Мне нравится. Теперь если в бюро начинается проект очередного «самолетного» терминала, меня всегда зовут, просят подключиться к команде.


Кроме того, я планировала конгрессно-выставочные центры: например, пекинский. В общем, делала крупные объекты. Люблю все большое (смеется) — мегапроекты, мегаинфраструктуру. А еще обожаю башни.


— Расскажете об одной из тех, над которой сейчас работаете?


— Конечно. Это Tower C, она находится в Китае (город Шэньчжэнь). Борьба за нее началась прошлым летом, от нас в общей сложности участвовало три проектировщика. Моей задачей было предложить как можно больше внешних вариаций, основываясь на предоставленном организаторами описании-пожелании по объекту и базовых конструктивных характеристиках. Хотели девелоперы следующее: два небоскреба-близнеца, оба высотой в 400 метров, с офисами, отелем и сопутствующими блоками торговли, а также зоной рекреации. Сижу, значит, в программе, верчу их по-разному. Понравилась мысль: «А что, если их соединить в одну? Сделать так, будто они «обнимаются». Команда поддержала, обосновав такую визуализацию тем, что несущая нагрузка в данном случае будет более эффективно распределена, а из образующегося логическим образом внутреннего парка можно сделать отдельное зеленое пространство. Ну и дальше мы продолжили работать исходя из этой концепции, команда становилась все больше. Подключились китайские коллеги из ZHA Beijing (Пекин).


В итоге конкурс продлился три месяца, что сравнительно долго: как показывает практика, на этот период тратят разное количество времени. Самое краткое, что я знаю — полторы недели, в среднем где-то до двух месяцев. На самом деле, тайминг во многом зависит от клиента и страны, где будет располагаться будущий объект.


Так, в сентябре 2020 мы подали на рассмотрение окончательную версию с тем самым «обнимающимся» мегаподиумом. Соперниками стали Foster&Partners, MAD Architects, UNStudio. Результаты объявили в январе этого года: мы выиграли!


Согласно процедуре, во время конкурса формируется общая идея, и, если ее берут в качестве основы для дальнейшей реализации, начинается детальная проработка. После отборочного этапа мне предложили остаться при башне до стадии строительства. Разумеется, я сказала «да». Вожусь сейчас как раз именно с подиумом.


— А что умеет Maya?


— Этот программный продукт дает старт любой задумке архитектора. В нем есть все, чтобы помочь ему найти ту самую форму, разработать типологию, стратегию. Я начинаю с пустой страницы. Исходя из задания, квадратуры и других общих данных, указанных в описании, я закладываю простые фигуры, переосмысливая их в разных осях и плоскостях. За несколько дней мне нужно успеть сделать четыре варианта форм. Когда я и коллеги объявляют о готовности, устраивается общее совещание, на котором учреждаем один из типов здания, с ним и продолжаем. Функционал этой «крошки» позволяет зайти немного в следующую фазу создания проекта, где далее уже правит Rhino, но даже здесь мы все еще говорим о концепции. Это ближе к этапу строительства переходят к конкретным чертежам, параметрам, цифровому моделированию. Maya — это фантазийная волшебница.



Мы, архитекторы, становимся вместе с ней настоящими художниками. Словно по мановению волшебной «кисточки» моментально осуществляем изменения, которые нас просят внести консультанты-инженеры, эксперты по ландшафтному планированию, а также другие компетентные специалисты, с которыми мы сотрудничаем. Дизайн же всегда подчиняется реальным условиям, практичному положению дел. И если инженер говорит мне, что здесь нужна такая-то балка, то я конечно ее поставлю, пусть она испортит мне красивый вид. Или размер арки ему не угодил — надо сделать больше или меньше. И я думаю, как выгодно элемент обыграть.


Из недостатков я бы выделила отсутствие возможности общения между коллегами внутри программы, а также плохую совместимость форматов. Так, Maya является продуктом компании Autodesk. А инструменты, которые используются далее — Rhino, Grasshopper — придумали другие компании. Почему-то Autodesk не хочет создавать «мост» между данными экосистемами. Происходит так, что интерфейс Rhino стараются сделать похожим на Maya, но у разработчиков плохо выходит. Таким образом, при развитии проекта моделлеры вынуждены экспортировать данные сначала из Maya в Rhino, а затем наоборот. Неудобно.


Хотя плюсы Maya все же перевешивают минусы. Благодаря ей я способна продумывать не только корпоративные моменты, но и проектировать что-то для себя.


— Какими из независимых от бюро идей вы можете гордиться?


— Я говорила, что люблю башни, да? Вот одной из них стала Fluidity Tower. Думаю, неплохой вариант для отеля мирового класса с офисами, коммерческими помещениями, СПА-центром с тренажерным залом/бассейнами и трехэтажным зимним садом на верхнем уровне. А, ну и куда ж без ресторана с панорамным видом! Внизу предусмотрены функциональные блоки, отдельные для гостиницы и делового блока парковки. Продумала общественное пространство на первом этаже.



Может, из-за назначения и наполнения эта высотка напомнит вам Tower C или башни-близнецы в Дубае. Но предложила я его для застройщиков в Швейцарии, разнообразим генплан там. Что точно отличит Fluidity Tower, так это фасад. Он словно закручивается снизу, что делает его похожим на юбочку.


Выберут ли инвесторы мой вариант, не знаю. Работа во фрилансе такова, что я просто размещаю свои предложения на профессиональных платформах или веб-сайтах, а компании, которые планируют что-то возвести, ищут там подходящие варианты. Если фирме приглянется мое здание, они связываются со мной и сотрудничают. Но иногда бывает и так, что какие-то фантазии так и остаются фантазиями.


Еще один проект-мечта — концертный зал, который мы делали вместе с моей подругой Шанталь Матар. Она тоже из Zaha Hadid и просто дока в генеративном дизайне. Кстати, пока мы над ним корпели, я решила показать своим студентам, как это происходит, дала им несколько пробных заданий. Они умнички, здорово справились. Проект концерт-холла уже завоевал несколько «цифровых» титулов, но думаю, что построен в ближайшее время он не будет. Посмотрим.


Расскажу вам еще про транспортную визуализацию, которая прошлым летом стала финалистом в архитектурном конкурсе, но не победила. Это Hyperloop Desert Campus, штат Невада (США). Планируется, что независимая научно-исследовательская база поможет развить новый способ передвижения, даст ей новый импульс на данной территории. И поскольку расположена она будет в пустыне, сотрудники должны иметь все необходимое для жизни, оставаясь там на достаточно продолжительное время. Согласно описанию, я создала там общежитие, ресторан, музей, решила сформировать жилой оазис. Добавила зелени, которую питает собственный водный микроклимат объекта, разбила планировку на четыре блока, которые сообщаются между собой по маршруту, напоминающему петлю («loop» с англ. означает «петля» — прим. ред.). Эх, жаль, что мое решение не построят!



 


TRES: жизнь


— Согласна. Сама не прочь была бы в таком месте поработать! Скажите, вот вы успеваете применить себя и как корпоративный сотрудник, и как самостоятельный специалист. Как все сочетать?


— В этом помогает удаленный формат работы. И дело даже не в Covid, ZHA давно решила перевести всех сотрудников на дистанционку. Так что у меня есть время и на основную деятельность, и на дополнительную.


Наверно, если у меня был бы свой проектный офис, я бы организовала его эффективность с помощью роботизированной стройки. Она здорово зарекомендовала себя в маломасштабном строительстве, может стоит задуматься о крупном? Но здесь нужно сразу обговорить важный момент: да, роботы экономят время и позволяют людям уделить его чему-либо еще, но все же человеческий контроль необходим. 70% действий выполняют роботы, 30% — люди. Ну и дороговаты эти «игрушки» еще… Зато какие формы они могут создавать, строители так никогда не научатся. Все, что я ваяла в программе, любые завитушки и бетонные изгибы способны повторить роботизированные руки. Точная красота. Пора бы перестать строить четкие, квадратные коробки, которые нам достались в наследие от XX века. Все, что делает человек, природа, — органичное, тягучее, живое. Места, где мы живем и находимся большую часть времени, тоже должны быть такими. Стоит найти баланс между всем этим.


Ох, опять увлеклась! Возвращаюсь к вопросу о моем расписании. Помимо работы, я много времени уделяю силовым тренировкам: это железное правило. Путешествовать нравится, не привязываюсь к одному месту.


— Как насчет России? Бывали в столице? Мне кажется, то, о чем вы говорили — тягучая архитектура — реализована в парке «Зарядье».


— Ой, в Москве не была, но наслышана о том, что этот мегаполис имеет прогрессивную архитектуру и вообще стремительно развивается. (смотрит фотографии парка…) Ух ты, ва-а-ау! Какая живая структура, это что, реализовано у вас? Вот это мост, ничего себе. Шикарно. Хм, даже похоже на то, что мы делаем в Zaha (авторы парка — Diller Scofidio+Renfro — прим. ред.). Надо будет съездить посмотреть. Спасибо!


 

Я архитектор, я так вижу: ilyarch — LiveJournal

?

Categories:

  • catIsShown({ humanName: ‘дизайн’ })» data-human-name=»дизайн»> Дизайн
  • Архитектура
  • Общество
  • Cancel

Понятия «декор» и «дизайн» интерьеров настолько широко распространились, что очень часто люди забывают про свою естественную тягу к вещам, которые им действительно хочется иметь на виду.

На этот простой факт можно взглянуть с двух точек зрения: хозяина дома и тех людей, которые приходят в этот дом.

С точки зрения хозяина всё очевидно: его должны окружать вещи, наиболее значимые для него, которые могут участвовать в непрерывном процессе самопреобразования, которое и есть жизнь. Пока всё ясно?

Однако в наше время эта функция постепенно подрывается, поскольку люди стали обращать больше внимания на реакцию внешнего мира, начали оглядываться вокруг себя и смотреть на других, на тех, кто приходит к ним домой, поэтому они заменяют естественные для себя предметы декора на то, что, по их мнению, должно понравиться гостям и произвести на них впечатление. Вот мотив, лежащий в основе современного дизайна интерьера, называемого «лаконичный минимализм». А дизайнеры (читай архитекторы), пользуясь подобной озабоченностью, разрабатывают полный дизайн-проект и говорят людям, что те не имеют права ничего переставлять в доме, перекрашивать стены, даже, в особо запущенных случаях, добавлять какие-нибудь растения, поскольку они не приобщены к таинству «правильного дизайна».

Но прикол в том, что гостям, которые заходят в комнату, вся эта хрень нужна не больше, чем живущим в ней людям. Гораздо занимательнее зайти в комнату, которая является живым отражением человека. Когда удается получить такие впечатления, безыскусные как полевые цветы, то искусственно созданные интерьеры оказываются совершенно паршивыми.

Не поддавайтесь ложным представлениям о том, что современный дизайн должен быть вылизанным, как на журнальной картинке, необычайно броским, или же «натуральным», или «растительным», или выполненным в стиле современного искусства, или должен следовать какой-то псевдомодной тенденции. Лучше всего будет, если ваш дом будет украшен предметами, непосредственно связанными с вашей жизнью, которыми вы дорожите, которые могут многое рассказать о вас.

*(картинка с гугла по запросу «минимализм», ничего личного)

Tags: архитектура, интерьер

Subscribe

  • Проектирование и строительство экодомов

    На нашем сайте представлены готовые проекты экодомов из соломенных панелей на тот случай, если близится строительный сезон, а у вас нет проекта.…

  • О менеджменте в архитектуре

    Власть в рыночной системе существенно трансформируется. Она становится не «властью ради власти», а «властью ради денег». В западных странах…

  • Как архитектура поможет восстановить экосистему

    Дома надо строить на тех участках, которые находятся в худшем, а не в лучшем состоянии. Что происходит, когда кто-то задумывает строительство себе…

Photo

Hint http://pics. livejournal.com/igrick/pic/000r1edq

Я архитектор и этим занимаюсь

Моя жена несколько раз говорила мне, что я ее разорил. До меня она была бы счастлива жить в красивом большом новом доме от строителя с мебелью прямо из каталога Pottery Barn. Теперь, проведя 21 славный год вместе, я заставил ее болезненно осознать ужасное, незапланированное, случайное… Я показал ей сумасшедшие линии крыши, фальшивые ставни и все опасности асимметричной иерархии в руках неподготовленного человека. профессиональный. К сожалению, я знаю, что покупать дома, мебель, посуду… что угодно, для нее — сплошное избиение, потому что у меня 9 баллов.0005 сильный мнение обо всем .

В моем офисе за дизайн большинства жилых проектов отвечают женщины, а мужчины занимаются созданием одной или двух «мужских» комнат (как правило, кабинета, медиа-комнаты или гаража). По большей части мужчины благодарны за то, что не участвуют в совещаниях по дизайну, когда обсуждаются комплекты сантехники, цветовые схемы, расстановка мебели, планировка кухни и т. д. (я мог бы продолжать некоторое время). Я не могу понять, почему это так, это просто так.

В доме Борсонов моя бедная жена не может сделать ни шагу, не получив непрошеных советов от вашего покорного слуги. Вы не можете меня винить — я архитектор… это то, чем я занимаюсь! Я трачу непомерно много времени на размышления об этих вещах по сравнению со средним человеком ( вы знаете … потому что это моя работа ). Насколько мне известно, обо мне судят по каждому Тому, Дику и Гарри Джилл, Сью и Мэри, которые приходят ко мне домой ( не то, чтобы в мой дом приходило много женщин, давайте сосредоточимся на людях !). Я не могу не думать, что все дизайнерские уступки, которые мы с женой делаем друг другу в «духе компромисса», разбавляют дизайнерское видение нашего дома. Мы часами говорили о натяжках шкафов, торцевых петлях, бетонных подушках и даже растениях, но, поскольку у нас нет единого лидера, все решения проходят через процесс отбора.

Еще один сокрушительный удар, который я обычно наношу, приходится на покупку мебели. Если я не могу позволить себе купить именно то, что хочу, я лучше ничего не потрачу. В результате, после 18 лет брака, у нас все еще есть комнаты с мебелью, собранной годами из множества сомнительных источников. Я хочу шезлонг Eames И пуфик, но пока не могу их купить, так что будьте готовы сесть кому-нибудь на колени, если придете.

Этот процесс безумен, и я знаю, что плохо с ним справляюсь. Я привык, что люди приходят ко мне как к эксперту и платят за то, чтобы я говорил им, что делать во всех вопросах дизайна. Только после того, как мы переехали в наш нынешний дом, некоторые из этих вещей начали меняться. 4 года назад мы переехали из нашего дома площадью около 3000 квадратных футов в наш нынешний дом площадью 2000 квадратных футов… нам пришлось избавиться от многих вещей. Этот процесс сокращения дал нам возможность покупать более приятные вещи по той простой причине, что покупать было меньше. Прекрасный пример – дверная фурнитура. Во всех наших предыдущих четырех домах была дверная фурнитура от Home Depot или Lowe’s, но в этом доме, поскольку дверей всего 7, мы смогли купить действительно хорошие вещи, почти экстравагантные. Это была роскошь, которую мы раньше не считали возможной.

План дома и участка Борсона

В последнее время мы с женой все больше и больше говорим о том, как сделать пристройку к нашему дому. Нам не нужно дополнительное пространство с точки зрения квадратных метров, это больше связано с программированием, связанным с комнатами, которые у нас есть — нам нужно второе жилое пространство (также известное как «игровая комната»). Я большой сторонник наличия двух жилых комнат в доме, особенно если у вас есть дети. В доме, в котором я вырос, было две гостиные, и это позволяло моим родителям находиться в одной комнате, а нам с друзьями — в другой. Я никогда не задумывался об этом, когда был ребенком, но теперь, когда я взрослый и у меня есть собственный ребенок, я хочу, чтобы у нее было место, где она могла бы пригласить своих друзей, чтобы тусоваться и играть.

Как бы я ни хотел эту игровую комнату, моя жена ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочет эту комнату. На самом деле, несколько минут назад она сказала, что мы должны устроить соревнование между ней, моей дочерью и мной (профессионалом, высококвалифицированным и лицензированным супер-архитектором), чтобы спроектировать это новое пространство. Да ладно человек! Я не просто какой-то парень в соседней кабинке, это то, чем я занимаюсь!! Возможно, она бросила этот комментарий в комнату только для того, чтобы отвлечь меня от компьютера и начать что-то набрасывать, но я не совсем уверен, что это так.

По правде говоря, моя жена намного умнее меня (несмотря на то, что она вышла за меня замуж) и она, вероятно, знает, что архитекторам очень трудно работать над собственным домом — и это просто ее способ помочь мне перевезти вещи вдоль.

Итак, я полагаю, мне следует начать работу над дизайном игровой комнаты…

… или, может быть, бассейна?

Пожелайте мне удачи, она понадобится моей жене.

еще лучше из жизни архитектора

Архитектурные эскизы

Самые важные статьи о жизни архитектора

Сколько времени нужно, чтобы стать архитектором?

Сколько лет нужно, чтобы стать архитектором?

Чтобы стать архитектором, нужно время. В 2012 году Национальный совет архитектурных регистрационных советов (NCARB) сообщил, что архитекторам потребовалось в среднем 11 лет, чтобы стать лицензированными архитекторами с независимой или контрактной практикой в ​​отрасли. В отличие от посещения школы декораторов интерьера или программы дизайна интерьера, которая длится всего два-четыре года, у архитектора это занимает гораздо больше времени. Как правило, это включает в себя 5 лет для получения первой профессиональной степени бакалавра архитектуры с дополнительными 3 годами профессиональных стажировок для выполнения требований программы Architecture Experience Program (AXP).

В зависимости от учебного плана и продолжительности программы, на которую архитектор хочет поступить в качестве студента, обучение архитектора может занять от 5 до 7 лет. В дополнение к строгому и трудоемкому курсу обучения, путь к получению архитектурной лицензии также требует соответствующего практического опыта, аккредитованного NCARB, а также нескольких экзаменационных сертификатов.

Требования к образованию

Чтобы стать лицензированным архитектором, студенты должны получить первую профессиональную степень в области архитектуры. Первая профессиональная степень — это программа, аккредитованная Национальным советом по архитектурной аккредитации (NAAB). Типичные степени, аккредитованные NAAB, включают 5-летнюю степень бакалавра или 3-летнюю степень магистра.

Если студент заинтересован в работе в области архитектуры как можно скорее, некоторые студенты могут выбрать получение 4-летней степени бакалавра, не аккредитованной NAAB. Этот вариант позволяет студентам начать работать в архитектурной фирме, но не позволяет им получить лицензию на архитектуру. Точно так же аспиранты со степенью бакалавра в несвязанной области могут выбрать получение двухлетней степени магистра архитектуры, не аккредитованной NAAB, и начать работать в этой области.

Для очень строгих студентов, которые ищут самый быстрый путь для получения архитектурной лицензии, некоторые студенты могут выбрать получение степени Интегрированного пути к архитектурной лицензии (IPAL). Эта очень интенсивная программа на получение степени позволяет студентам сдавать регистрационные экзамены по архитектуре (A.R.E) и начинать регистрацию часов стажировки в соответствии с требованиями программы архитектурного опыта (AXP), пока они еще являются студентами. В настоящее время в США только 17 колледжей предлагают такую ​​степень, включая программу IPAL Graduate Architecture от NewSchool. Цель получения этой степени — позволить студентам получить лицензию после окончания учебы. Степень магистра архитектуры в NewSchool дает студентам со степенью бакалавра архитектуры или смежной области возможность получить профессиональную степень магистра архитектуры и признается NAAB.

Свяжитесь с нашей командой по регистрации, чтобы узнать больше!

Карьерный рост

После получения первой профессиональной степени, аккредитованной NAAB, NCARB требует, чтобы те, кто хочет получить лицензию, прошли 3740 часов стажировки в рамках программы Architectural Experience Program (AXP), ранее известной как Программа стажировки (IDP). Цель этой комплексной программы стажировок — дать кандидатам навыки и знания для самостоятельной архитектурной практики. Это обеспечивает защиту здоровья, благополучия и безопасности населения, поддерживая параметры практики в соответствии с последними программными реализациями NCARB, которые соответствуют отраслевым нормам.

Как только кандидаты на получение лицензии завершат программу бакалавриата, аккредитованную NAAB, они имеют право установить запись NCARB, чтобы начать зарабатывать кредиты AXP. Чтобы получить сертификат AXP, необходимо пройти 3740 часов опыта в определенных областях, включая управление практикой, управление проектами, программирование и анализ, планирование и проектирование проектов, разработку проектов и документацию, а также строительство и оценку. Утвержденные директора и фирмы включены в список рекомендаций AXP, который можно найти на веб-сайте NCARB.

Обследования

Последним шагом к получению архитектурной лицензии является сдача ряда экзаменов. Экзамен на регистрацию архитектора (ARE) — это проверка способностей кандидатов и общего знания архитектурных практик и принципов, используемая всеми 54 советами членов США для работы в профессиональной архитектурной практике. Кандидаты должны пройти все подразделения ARE в течение 5 лет после получения первой профессиональной степени, в то время как некоторым фирмам требуется еще меньше времени, чтобы пройти их все.

Экзамен состоит из 7 разделов, которые можно сдавать в любом порядке. К ним относятся: Строительная документация и услуги; Программирование, планирование и практика; Планирование и дизайн сайта; Системы проектирования и строительства зданий; структурные системы; Строительные системы; и схематический дизайн. Форматы сдачи экзаменов различаются в зависимости от категории, предоставляя кандидатам множество различных тактик для изучения и использования на протяжении всей учебной программы по архитектуре и опыта в школе и за ее пределами.

В рамках подготовки к этим экзаменам у NCARB есть руководства по экзаменам для этих семи разделов, которые можно загрузить с веб-сайта и которые содержат как вопросы с несколькими вариантами ответов, так и виньетки. Также доступны бесплатные публикации с самыми последними рекомендациями по ARE, в которых подробно объясняется, как шаг за шагом выполнять ARE. Это также можно найти на веб-сайте NCARB.

Архитектура — это высокооплачиваемая и востребованная карьера. Однако, чтобы добиться успеха, люди должны получить надлежащее образование и практический опыт работы, что обычно занимает от 8 до 11 лет.

Прежде чем вы выберете карьеру архитектора, у вас может возникнуть множество вопросов, например, какую аккредитованную школу мне выбрать?

Вот несколько причин, по которым вам следует выбрать NewSchool of Architecture & Design:

  • 30 лучших в программе World Master of Architecture по мастер-классу: Архитектура. Путеводитель по ведущим высшим школам мира от Frame Publishers. (2014)
  • 25 лучших программ для выпускников в области архитектуры в стране по версии GraduatePrograms.com (2014 г.)
  • 10 лучших архитектурных школ бакалавриата на западе США по версии DesignIntelligence в публикации «Лучшие школы архитектуры и дизайна Америки» (2012/2013)
  • 5 лучших школ в США.